7 ИСКУССТВО

   ЖИЗНИ

 

 

7.1 СТРЕСС

   БЕЗ ДИСТРЕССА

 

Ганс СЕЛЬЕ.

СТРЕСС БЕЗ ДИСТРЕССА М.: Прогресс, 1979

Справка. Ганс Селье - великий канадский ученый, первым выдвинувший и обосновавший в сотнях научных статей вместе с сотрудниками своего института идею стресса и его перенапряженного уровня - дистресса. Из всех своих работ, книг и статей, эту брошюру он как-то назвал своей самой любимой...

...К идеям, о которых будет рассказано, я пришел, занимаясь изучением стресса. Но, формулируя свои рекомендации, я учитывал и ранее известные факты: эволюцию природного эгоизма живых существ; их потребность в безопасности и реализации мотивов, которые движут поведением.

Distress (англ.) – горе, несчастье, недомогание, истощение, нужда; stress (англ.) – давление, нажим, напряжение. Любая нормальная деятельность – игра в шахматы и даже страстное объятие – может вызвать значительный стресс, не причинив никакого вреда. Вредоносный или неприятный стресс называют "дистресс".

После первоначальной реакции тревоги организм адаптируется и оказывает сопротивление, причем продолжительность периода сопротивления зависит от врожденной приспособляемости организма и от силы стрессора.

Невозможно делать дополнительные вклады адаптационной энергии сверх унаследованного от родителей запаса.

Реакции иммунитета, приводящие к разрушению микробов, инородных тел и других чужеродных тканей, возникли в процессе эволюции как защитный механизм против потенциально опасных веществ.

...Если агрессор опасен, защитную реакцию не следует подавлять; напротив, нужно постараться усилить ее выше обычного уровня. Вы начнете выделять гормоны типа адреналина, которые поднимут кровяное давление и частоту пульса, а ваша нервная система перейдет в состояние тревоги и напряженности перед грядущей схваткой.

У "коронарных кандидатов" (из-за возраста, атеросклероза, ожирения, высокого содержания холестерина в крови) это может привести к роковому кровоизлиянию в мозг или сердечному приступу. Кого же считать в этом случае убийцей? Ведь агрессор даже не коснулся вас. Это биологическое самоубийство! Смерть последовала от неправильного выбора способа реагирования.

...В межличностных отношениях существуют три тактики: 1) синтоксическая, при которой игнорируется враг и делается попытка сосуществовать с ним, не нападая; 2) кататоксическая, ведущая к бою; 3) бегство или уход от врага без попыток сосуществовать с ним или уничтожить его. Последняя, конечно, не относится к ядам внутри тела.

Говоря об отношении стресса к гомеостазису, гетеростазису и болезням адаптации, я всегда подчеркивал неспецифический эффект из-за возможности его широкого приложения.

Удовлетворение инстинктивных влечений, потребность в самовыражении, стремлении накапливать богатство и добиваться власти, заниматься творческой работой, достигать своих целей – все эти мотивы в сочетании с многими другими обусловливают наше поведение.

Любопытно, что, несмотря на врожденный эгоизм, многим из нас доступны сильные альтруистические чувства.

...Центральная нервная система человека, особенно головной мозг, развита значительно лучше, чем у всех остальных животных. Это позволяет с помощью логики и интеллекта решать многие проблемы выживания. Однако в межличностных отношениях мы руководствуемся больше эмоциями, чем надежными логическими решениями. Именно эмоция заставляет человека жертвовать жизнью ради Родины, жениться по любви, совершать садистские преступления или вступать в духовный орден. Если кто вообще пользуется при этом логикой, то лишь задним числом, чтобы придать разумное обоснование чисто эмоциональным стремлениям и эффективнее осуществлять их.

...Отсутствие мотивации – величайшая душевная трагедия, разрушающая все жизненные устои. Неизлечимо больной человек, переживший свои желания; миллиардер, для которого дальнейшее увеличение богатства бессмысленно; пресыщенный искатель наслаждений или "прирожденный пенсионер", не имеющий охоты подняться выше сравнительно сносного уровня существования, – все они одинаково несчастливы.

Чтобы преодолеть нынешнюю волну расслабляющего крушения духовных идеалов, ведущую к насилию и жестокости, нужно убедить молодых людей, что они не утолят нормальную жажду свершений эксцентрическим поведением или бесконечной погоней за любовными победами. Им не уйти от действительности, с которой они не могут справиться; не поможет и притупление мимолетным забытьем от наркотиков.

...Нужно четко осознать, что труд есть биологическая необходимость. Мышцы становятся дряблыми и атрофируются, если мы их не упражняем. Мозг приходит в расстройство и хаос, если мы не используем его постоянно для достойных занятий. Лишь средний человек уверен, что работает ради материального достатка или положения в обществе.

Лучший способ избежать вредоносного стресса – избрать себе такое окружение (жену, руководителя, друзей), которое созвучно вашим внутренним предпочтениям, найти работу, которую вы можете любить и уважать. Только так можно устранить нужду в постоянной изматывающей реадаптации, которая и есть главная причина дистресса.

Зачастую люди страдают оттого, что у них нет вкуса ни к чему, нет никаких стремлений. Они, а не те, кто мало зарабатывает, истинные нищие человечества. И нужны им не деньги, а духовная опора.

Ничего не делать – не значит отдыхать. Праздный ум и ленивое тело страдают от дистресса безделья. Чистая игра только ради потворства своим прихотям – не та отдаленная цель, которая обеспечит гомеостазис и даст радость свершения.

...К сожалению, талант духовного руководства и талант сохранения власти не всегда сочетаются.

Вы можете спросить: если творцы столь изобретательны, широко и продуктивно мыслят и преданы прогрессу, неужели они не в силах одолеть бездарных ловкачей на их поле, в их собственной игре? Теоретически – в силах, а на практике – нет. Выдающиеся творцы в умственном отношении гораздо выше самых ловких интриганов, но они не могут применить свои дарования в этом отталкивающем для них состязании. А если им удастся преодолеть отвращение, их творческий потенциал скоро увянет. Эти два типа деятельности нелегко совместить.

Любой стресс, особенно вызванный бесплодными усилиями, приводящими к фрустрации, оставляет после себя необратимые химические рубцы; их накопление обусловливает признаки старения тканей.

... У нас нет объективных методов измерения запасов адаптационной энергии, но, по всей видимости, имеется поверхностный, легкодоступный и восстановимый тип энергии и другой, скрытый глубже, который пополняет израсходованный поверхностный лишь после отдыха или переключения на другую деятельность.

Так называемые пигменты старения в клетках (особенно в клетках сердца и печени) очень старых людей – видимые под микроскопом нерастворимые осадки. Мощные отложения кальция в артериях, суставах, хрусталике глаза – другие побочные продукты, подтверждающие такое толкование процесса старения.

У молодых эти дефекты легко компенсируются здоровой тканью, но в течение долгой жизни все тканевые резервы оказываются использованными.

Успешная деятельность, какой бы она ни была напряженной, оставляет сравнительно мало рубцов.

Конечно, лишь немногие принадлежат к категории творческой элиты. Поэтому успехи таких людей в преодолении стресса не могут служить основой для всеобщего кодекса поведения. Но вы можете долго и счастливо жить и трудиться на более скромном поприще, если выбрали подходящую для себя работу и успешно справляетесь с ней.

Теперь мне шестьдесят семь; я по-прежнему встаю в четыре или в пять часов утра, работаю до шести вечера с небольшими перерывами и совершенно счастлив такой жизнью. Никаких сожалений! Чтобы противодействовать возрастному физическому угасанию, я сделал себе единственное послабление: выделил час в день для поддержания тонуса мускулатуры – плаваю или в пять утра объезжаю на велосипеде вокруг университетского городка.

Безучастность не следует распространять на чистосердечное восхищение или вполне искреннее и резонное возмущение, помогающее найти путь к лучшему, более приемлемому поведению. Только люди, относящиеся к вялому растительному типу, не заботятся о впечатлении, которое производят, и не интересуются, какие чувства они возбуждают. Выставляя напоказ равнодушие, они не только признают свою никчемность (они паразитируют на труде тех, кто хочет сделать жизнь приятной), но также выдают свою эмоциональную тупость, не позволяющую им гордиться даже собственной жизненной установкой.

Что бы ни говорили мудрецы, пока существует жизнь на планете, эгоизм должен оставаться основным двигателем поведения. Когда он устареет, исчезнет сама жизнь.

Невозможно вообразить мир, в котором живые создания не защищали бы самих себя. Но так же немыслим мир, в котором ведущим принципом поведения был бы разнузданный эгоизм с полным пренебрежением к чужим интересам.

Когда я был моложе, я изо всех сил старался, пока не обнаружил:

как ни старайся, не могу я любить ближнего, как самого себя... даже если бы это не зависело от характера ближнего. В отношении некоторых я очень приблизился к исполнению этого завета. Но я покривил бы душой, если бы пытался убедить себя, что, приложив больше усилий, сумел бы следовать этому завету как общему закону. Когда речь идет о гнусном и наглом враге, который стремится уничтожить меня и все, во что я верю, когда я думаю о ленивом пропойце, паразитирующем на чужом труде, или о закоренелом уголовнике, растлителе юных, я считаю противоестественным любить их, как самого себя, или хотя бы так, как своих родных и друзей.

...Произвольное отвлечение – самый лучший способ уменьшить стресс. Мудрая немецкая пословица гласит: "Берите пример с солнечных часов – ведите счет лишь радостным дням".

 

 

 

 

 

7.2 ЛЮБОВЬ,

    НЕ БОЛЬШЕ

    И НЕ МЕНЬШЕ

 

РЮРИКОВ Ю.Б.

ТРИ ВЛЕЧЕНИЯ. ЛЮБОВЬ, ЕЕ ВЧЕРА, СЕГОДНЯ И ЗАВТРА

Барнаул: Алтайское книжное издательство, 1988

 

...Только влюбленный имеет право на звание человека.

А.Блок

 

Три источника имеют влечения человека:

душу, разум и тело.

Влечения душ порождают дружбу.

Влечения ума порождают уважение.

Влечения тела порождают желание.

Соединение трех влечении порождает любовь.

"Ветки персика"

 

Каждую секунду каждый из нас чувствует на себе силу земного тяготения; но никто не знает, что такое тяготение и почему оно действует. Многие из нас любят или любили, многие испытали это особое тяготение между людьми, но мы до сих пор не знаем многих его загадок.

Почему вдруг люди начинают чувствовать острую тягу к другому человеку? Почему мир как бы раскалывается на две части: она – и всё, что не она? Почему именно этого человека ты хочешь видеть, должен видеть, не можешь не видеть?

Может быть, любовь не просто чувство в ряду других чувств, а особое состояние всех чувств человека, особое состояние всего его существа?

Любовь действует здесь как огромное увеличительное стекло, которое резко меняет зрение человека. Она выбирает из массы людей одного человека, рывком приближает его и гигантски увеличивает его значение.

Говорят, что любовь – это чувство к человеку, в котором сильнее других воплощен твой идеал. Макс Нордау, немецкий философ прошлого века, писал об этом: "Чем низменнее и проще идеал, тем легче индивид находит его воплощение. Пошлые, ординарные люди могут легко влюбляться и заменять один предмет любви другим, между тем как утонченным и сложным натурам трудно встретить свой идеал или заменить его другим в случае утраты". Да, но зато "пошлым и ординарным" для любви не хватает глубины души (а без нее это просто страсть).

Тяга к идеалу – родовое стремление человека. Эта тяга появилась в людях, когда они начали делаться людьми, и чем сильнее она становилась, тем больше они делались людьми.

Во времена, когда не было еще любви, а было одно только телесное влечение, долгота этого влечения была меньше. Родившись на свет, любовь резко удлинила сроки любовных связей. Ведь телесную радость могут дать многие, а полную радость любви – и телесную и духовную – дает только любимый.

...Йоги стремятся путем огромных тренировок, закалок, путем невероятного духовного напряжения и самогипноза овладеть скрытыми глубинами человеческого тела, подчинить его себе, вызывать в нем немыслимые, невероятные для обычного человека состояния. В этом и состоит рациональный, не мистический смысл их учения, вернее, его психофизической стороны.

Люди, прошедшие по всем ступеням этого учения, управляют своим телом со сверхъестественным, мистическим совершенством.

В "Кама Сутре" и других индийских трактатах о любви (в "Ананга ранге", "Рати рахасье", "Ветках персика") телесная любовь поднята на уровень искусства, она не простейшая цепочка из двух-трех звеньев, а целый огромный мир со своим гигантским внутренним пространством.

И все это – что бы ни говорили ханжи – не животные, а именно человеческие радости; наслаждение ими, духовное наполнение их доступно только человеку.

"Кама Сутра" говорит, что суть любви – это "наслаждение, которое дают пять чувств – слух, осязание, зрение, вкус, обоняние, объединенные с душой и сопровождаемые разумом".

В наставлениях "Кама Сутры" везде просвечивает особый тип мировосприятия, особый вид отношений между женщиной и мужчиной. В них нет ни намека на стыдливость или запретность, люди здесь – как Афродита Книдская – как бы стоят выше боязней и недоверии, живут в особом мире – мире нормальных, не омраченных ни ханжеством, ни сластолюбием чувств.

Многие правила трактата доступны только здоровым, крепким, гибким людям; и видно, что создавались они не для расслабленных сластолюбцев, не для людей праздных, а для людей, которые заняты физической работой, закаляющей их.

Любовь – как бы двуединое чувство, и слияние в ней духовных и чувственных порывов часто создавало неудобства для моралистов. Есть старый немецкий афоризм: человек – это полузверь, полуангел. Есть изречение поновее: человек начинается в человеке выше желудка. Но человек – не матрешка из двух половинок.

Наверно, найдутся такие, кто скажет, что не все в человеке человеческое, что в его любви есть и секунды, которые единят его с животными, делают его таким же, как они.

Возможно, в чем-то эти люди будут и правы. В апогее близости человек испытывает совершенно особое состояние – когда вдруг пропадает время, и все вокруг исчезает, и ничего не остается. Человек выходит из всей цепи пространства и времени, из всех своих связей с миром.

Но может быть, этот момент экстаза не просто животен, а "общеприроден"? Может быть, он говорит что-то о самой биологической сущности жизни, о том, что эта сущность – самозабвение в прямом смысле слова, наслаждение, самозабвенное стремление к благу?

Возможно, эта мысль не покажется такой уж нелепой, если мы вспомним, что каждый человек несет в себе отпечаток всей эволюции, каждый в своем развитии повторяет все главные ступени, которые прошла на земле жизнь, – от одной живой клетки до высшего разумного существа. И вполне может быть, что высшие взлеты жизни как бы подводят к самим границам жизни, к ее началам и рубежам.

Возглашая, что тело человека – сосуд мерзостей, религия целилась именно в дух человека, живущий в этом теле, в его волю, чувства, сознание. И реабилитация плоти была поэтому реабилитацией всего человека. Она была звеном в цепи, она была строфой в гимне, который Возрождение пропело человеку – уже не рабу бога, а господину самого себя.

Те, кто гнал плотскую любовь из литературы и нагое тело из живописи, делали это, видимо, потому, что жизнь тела была для них чем-то низшим, какой-то уступкой человека животному миру.

Разделение любви на две любви, которое появилось в теории Платона, было крупным шагом в философском постижении человеческой любви, ее отличий от животного влечения.

У нас, кстати, представляют себе эту теорию очень упрощенно, а платонической любовью зовут в обиходе просто духовную любовь. Учение Платона, изложенное в диалогах "Пир" и "Федр", куда богаче и сложнее.

Любовь для Платона – двойственное чувство, она соединяет в себе противоположные стороны человеческой природы. В ней живет тяга людей к прекрасному – и чувство чего-то недостающего, ущербного, стремление восполнить то, чего у человека нет. Эрос двулик, говорит Платон, он несет человеку пользу и вред, дает ему зло и добро; он всегда в нужде, всегда жесток, грязен, бесприютен, – и он стремится к благому, он смел, упорен, мудр.

Важную роль для любовной теории Платона играет его учение о крылатой природе души. Человек, по Платону, состоит из бессмертной души и смертного тела.

Большинство людей стремится к телесному бессмертию, но есть люди, которые больше тяготеют к духовному бессмертию. Такие люди рождают духовные ценности, и производить их куда почетнее, чем производить детей, ибо живое потомство производят и звери, и только люди производят потомство духовное. Поэтому у человеческой любви есть разные ступени. Первые ее ступени (деятельные) – это низшие ступени, и человек должен все время неуклонно восходить от них к более высоким ступеням.

Сначала он должен любить только одного человека, и только такого, у которого прекрасное тело.

...На высшей ступени любви человек, по Платону, должен еще больше отвлекаться от телесного, чувственного в любви. Он должен осваивать "красоту знания" и не тяготеть больше к красоте человека. Главное для такой любви – уже не телесная и не духовная красота человека, а сама идея прекрасного – ее абстрактная суть.

Так происходит прыжок от человеческого мира к надчеловеческому.

Есть такой взгляд, что плоть и платонизм – враги; что чиста и целомудренна только платоническая любовь, а все плотское, телесное нечисто, нецеломудренно. Но по своей глубинной сути любовь – это "страсть, чистая, как огонь" (Роллан), и это касается всех ее граней.

Отказаться от самого себя, забыть себя в другом – в этом Гегель видит настоящую суть любви, настоящее обретение самого себя. Как будто настоящая сущность человека – в отказе от себя.

Пожалуй, более прав был здесь Фейербах. В любви, писал он, нельзя осчастливить самого себя, не делая счастливым одновременно, хотя бы и непроизвольно, другого человека... Чем больше мы делаем счастливым другого, тем больше становимся счастливыми и сами.

Мечников так высоко ставил любовь, что писал: "Главным стимулом гениальности Гете была любовь".

Взгляды эти близки к воззрениям Фрейда, который тоже считал, что художественный дар – косвенное проявление либидо, любовных инстинктов человека.

Отчуждение пола от человека – это попытка "расчеловечить" его, превратить в неестественное существо.

В свое время Руссо говорил: "Когда женщина бывает до конца женщиной, она представляет больше ценности, нежели когда она играет роль мужчины".

... Мы живем сейчас в эпоху многих стимулов, духовная жизнь усложнилась, в нее вошли и осознались как главные экономика, политика, рабочая обязанность, материальные и идеологические интересы, творческие тяготения. Любовь отошла назад, потеснилась, уступила им часть своего места среди пружин индивидуальной жизни.

Это падение роли любви – большая общечеловеческая потеря. Но ничего не поделаешь: нет эволюции без потерь, такова современная жизнь, в которой нет гармонии, нет многостороннего развития человека.

Любовь – как бы внутренняя тень человека, ее очертания повторяют очертания его характера, и то, какая она, зависит от того, какой он.

Истинная, идеальная сущность человека – не в его видовой, а в его родовой принадлежности, в том, что он представитель всего человечества. Не классовые, не национальные, не профессиональные свойства главное в человеке, не то, что отделяет его от других людей, возводит между ними барьеры. Чаще всего – это качество в едином, общечеловеческом понимании. Деградация по этой оси – наивысшая трагедия.

Прекрасные женщины исчезают, превращаются в самок, в приспособление для любовных услад. Саша Черный, сатирик начала века, писал об этом:

Как наполненные ведра,

Растопыренные бюсты

Проплывают без конца –

И опять зады и бедра...

Но над ними – будь им пусто! –

Нет ни единого лица!

[Уважаемые женщины, пожалуйста, не надо нам такое!]

...Искусство, как и наука, всегда идет дорогой открытий, и эти открытия нужны человеку не меньше, чем открытия науки. Ибо искусство постоянно открывает человеку его самого. Оно все глубже проникает в человека, в жизнь его чувств и разума. Оно все время открывает новые типы людей, новые виды человеческих связей, и там, где нет этих открытий, нет и искусства, есть только мимикрия под искусство, изготовление подделок и эрзацев.

Так, как в искусстве, человек живет только в немногие минуты взлетов – в момент опасности, вдохновения, любви, к моменты открытий, новых впечатлении, драматических переломов, то есть в моменты скачка, сдвига, качественного перехода. Таких минут к жизни людей куда меньше, чем минут пустого существования.

В искусстве каждое действие людей несет с собой качественные перемены, качественную новизну. Качественных сдвигов в жизни персонажей куда больше, чем количественных, в сотни, а то и в тысячи раз.

В обычной жизни дело обстоит как раз наоборот – количественные слои ее в сотни, в тысячи раз больше качественных. В ней много пустынных секунд, много топтания на месте, механического растрачивания.

Стремление жить так же насыщенно, как живут люди в искусстве, жить по законам красоты, законам перемен и разнообразия – это еще одна человеческая утопия, и все искусство – стихийное, неосознанное воплощение этой иллюзорной, но естественной тяги людей, которые хотели бы максимально насытить новым смыслом каждую секунду своей жизни.

В воплощении этой утопии роль искусства – особенно нового времени – незаменима. И так же незаменимо здесь, и так же огромно влияние на людей любви. Она стремится насытить каждую пустую или полупустую секунду человеческой жизни, сделать ее полной, набухшей, чреватой смыслом.

...Американские индейцы говорили когда-то: "Завтра – это только другое имя для сегодня". Жизнь текла тогда медленно, уклад ее был одинаковым у дедов, отцов, внуков. Завтра ничем не отличалось от вчера и сегодня.

Но уже много лет назад течение времени начало ускоряться. В году сейчас столько перемен, сколько раньше вмещалось в десять лет. Число событий на единицу времени выросло во много раз, а ведь именно ритм этих перемен и создает скорость времени, его насыщенность.

Конечно, у этого ускорения времени есть свои перегрузки, свои тяжести, и они гнетут людей, истощают их, мешают им жить. Надсадный темп жизни, особенно городской, рабочая гонка, постоянное подхлестывание, желание перегнать, боязнь отстать – все это рождает в людях нервное истощение, отравляет их души, судьбы.

Психологическое время, личное время – это, наверное, и есть истинное время, которое прожил человек. Можно ведь прожить сто лет – и большинство из них будет пустыми годами. И можно жить так, чтобы в каждый день вмещалась неделя, в каждый год – десятилетие.

"Время личности" показывает, как наполнена жизнь человека переменами, сдвигами, событиями. Богатство новых впечатлений, действий, качественных перемен – это и есть богатство времени. У кого их больше, тот и жил больше, хотя другие могут жить дольше.

Такой подход к времени многое меняет в жизни человека. Он ведет к стремлению, чтобы в жизни не было пустых секунд, чтобы каждый атом времени был до краев полон жизнью. Секунду не вернешь, она бывает только один раз, она – та песчинка, которая пересыпается в часах природы и составляет один микрошаг времени. И нельзя обронить ни песчинки из той маленькой горсти, которую отпустила нам жизнь, нельзя прожить ее впустую, потому что она – крупица твоей жизни, потому что она необратима.

Такой подход может в корне изменить ощущение потерянного и полезного времени, он может привести к новому взгляду на мир, к тому, что жизнь начнет измеряться не по шкале лет и месяцев, а по шкале часов и секунд.

На этих новых весах и надо, видимо, измерять совершенство жизни человека, совершенство жизни общества, совершенство любого строя жизни.

Рождающаяся сейчас новая цена времени воюет с одним старым, издавна живущим у людей психологическим предрассудком.

Во многих из нас глубоко сидит наивное представление, что может быть такая жизнь, где все хорошо и нет ничего плохого.

Детям их жизнь кажется куда хуже и несвободнее, чем у взрослых; они думают, что настоящая жизнь начнется, когда они вырастут. Юноши и девушки верят, что совсем настоящая, совсем счастливая жизнь наступит, когда они найдут себе спутника жизни и станут жить самостоятельно, без опеки родителей.

Семейные люди озабочены нехватками; им кажется, что масса хлопот, которые они тратят на семью, станет меньше, когда вырастут дети, и вот тогда-то и они сами заживут хорошо.

Этот психологический мираж в чем-то и благотворен – он дает фундамент для человеческого терпения, но все же он обманчив и иллюзорен, потому что выдает настоящее за что-то менее настоящее, чем будущее. И люди живут не в полную силу, они пользуются своей молодостью, своей зрелостью, своим здоровьем не в полную силу. Они бросают на ветер секунды, дни, годы, они не стараются наполнить их настоящей жизнью, а отдают их во власть существования.

Иллюзии мешают им понять, что каждая секунда жизни – единственна, что диалектика света и тени лежит в самой основе, в самой микроструктуре жизни.

И если все в жизни – свет и тень, если они живут только вместе и если секунда необратима, то надо ли откладывать на завтра наслаждение светом и борьбу с тенью, надо ли откладывать на завтра свою настоящую жизнь?

...Стремление человека переживать не только свои чувства, но и чувства другого, стремление испытать то, что испытывают другие люди, – все это как-то связано с тягой людей к полноте жизни, к ее насыщенности.

Стремление выйти за пределы своего "я" подсознательно заложено во всяком человеке, и ему люди обязаны, может быть, самыми высокими своими взлетами – и в любви, и в борьбе, и в познании.

Все это прямо связано с проблемами эгоизма и альтруизма, с поисками идеальных фундаментов человеческой морали.

В человеческом языке еще нет слова, которое обозначало бы настоящий полюс эгоизма. Альтруизм – противоположность крайняя, негуманная. Как и эгоизм, он тоже пропитан ощущением неравенства, только с обратным знаком: эгоизм возвышает себя над другими, альтруизм – других над собой. Настоящий полюс и эгоизма, и альтруизма – это, конечно, равновесие, гармония своих и чужих интересов. Именно в сплаве "я" и "не я" таится по-настоящему человечная основа отношений между людьми.

Возможно, что основой будущей морали и будущего гуманизма станет именно сплав своих и чужих интересов; это, видимо, и будет "родовая" мораль, мораль личностей.

Идеальную основу морали нельзя, наверно, назвать коллективизмом. Слово "коллективизм" выдвигает на первый план одну сторону дела – значение других людей. В нем есть отсветы альтруизма и нет тесной гармонии "я" и "они".

Вряд ли можно назвать эту основу и разумным эгоизмом – здесь тоже нет такого слияния.

Мнение, что у человека есть только два психологических двигателя – эгоизм и альтруизм, по-моему, поверхностно и неточно. У людей есть и куда более важный двигатель – тяга к равновесию своего и чужого "я", как бы сплав эгоизма и альтруизма – эгоальтруизм.

Эгоальтруизм – это естественная норма для психологической, то есть человеческой, ступени жизни, а эгоизм и альтруизм – как бы недорастание до этой нормы, норма больше для биологической, животной ступени.

Эгоальтруизм – тяга к равновесию с другими – лежит в основе главных человеческих чувств – любви, дружбы, родительской и детской любви.

...Сколько раз в жизни может любить человек? Все мы знаем, что у разных людей это бывает по-разному. Есть люди, которые любят сильно и глубоко, и не один раз, а два, три... Любовь на всю жизнь – разве она ненастоящая?

Разве редко бывает, что человек, которого любят, делается хуже, что у него портится характер, блекнут привлекательные свойства? А мало ли случаев, когда проза жизни глушит поэзию любви? Для многих людей, наоборот, привычка обогащает любовь, делает ее более крепкой.

Ибн Хазм писал: "Некоторые люди говорят: долгая близость губит любовь, но это слово ошибочное... Напротив, чем дольше близость, тем больше сближение, и про себя я скажу, что я никогда не мог напиться водою близости досыта и она лишь увеличивала мою жажду". Но рядом с приобретениями, которые дает такая любовь, идут неизбежные утраты. Теряется юношеская романтика, исчезает привкус запретного плода, теряется неповторимость секунд свидания.

СЕМЬЯ ДАЕТ ЧЕЛОВЕКУ МНОГО РАДОСТЕЙ, и особенно в первые годы. Она пробуждает в нем новые силы, развивает в нем свойства, которых у него не было, она открывает человеку новые стороны жизни, новые грани его ответственности перед людьми. И в этом ее гуманистический смысл.

Но нынешняя семья как хозяйственная ячейка общества ограничивает человека, переводит его в иной тип отношений с миром. Ее уклад ставит узкие пределы человеческой разносторонности интересов и занятий человека.

И если говорить о РАЗВОДАХ, то одна из объективных причин заключена в теперешней форме человеческой семьи, в ее укладе, узком для личности человека и для его любви, мешающем развитию его "родовых" чувств и свойств.

Не чувства главная психологическая опора теперешнего брака, а совместимость жены и мужа: совместимость любви, симпатии, влечения; совместимость темпераментов, характеров; совместимость интересов, идеалов; совместимость привычек, поведения. Пожалуй, именно от такой многослойной личностной совместимости – эмоциональной, духовной, моральной, сексуальной – и зависят сейчас судьбы брака: чем полнее она, чем лучше сочетаются разные индивидуальности, тем легче мужу и жене друг с другом; чем меньше – тем хуже их жизнь.

Любовные тяготения – только одна сторона супружеской совместимости, и главным видом совместимости они служат чаще всего только в молодом браке. Чем старше брак, тем больше центр его тяжести переходит на другие виды совместимости, больше зависящие от личностных свойств людей.

Пожалуй, самая лучшая совместимость стоит на трех китах: во-первых, это родство душ – хотя бы в чем-то главном; во-вторых, сходство интересов, идеалов – тоже в чем-то главном и, в-третьих, разница в психологии, в типе нервного склада.

Широкая совместимость – клубок всех этих связей, сплав чувств, интересов, притяжений подсознания и сознания, близких принципов домашнего поведения, похожего отношения друг к другу, к детям, к домашним заботам и тяготам.

Лик развода двойствен – это зло и добро, беда и избавление от беды, и одно слито в нем с другим, как в огне – способность греть и жечь.

Это беда для детей, которые лишаются одного из родителей, беда для самих разводящихся – тягостная, катастрофическая, а то и убийственная; часто она оставляет рану в душе на всю жизнь.

Но развод – и избавление от беды: он рвет цепь ссор и вражды, которая сковывает двух несущих себе горе людей, цепь, которая калечит жизнь детей и взрослых, травит их души, уродует личности.

Противники разводов говорят иногда, что против развода выступает сама идея единобрачия, моногамии.

Но смысл моногамии не в том, чтобы независимо от любви иметь одного супруга на всю жизнь. Это примитивное, неверное понимание моногамии. Смысл моногамии в том, чтобы иметь одного супруга, а не несколько одновременно – и по любви. Или по симпатий, привязанности. В принципе в идеале все должно бы зависеть здесь от чувств людей и их совместимости: сколько длится совместимость, столько длится и моногамия, всю жизнь – так всю, не всю – так не всю.

Пожизненная независимо от чувств моногамия – это моногамия экономическая, собственническая, она рождена собственническим обществом, и сейчас она доживает свои последние века. На смену ей, видимо, будет приходить новая моногамия, основанная не на материальных, а на духовных интересах, не на экономической базе, а на чувствах и совместимости. Она может быть и пожизненной, и непожизненной – долгота ее равна долготе совместимости, привязанности.

И примеряя, приходится решать такую очень больную проблему: что лучше для детей, что даст им меньше боли – жизнь в атмосфере ссор, при едва терпящих друг друга родителях, или жизнь без этих ссор, но без одного из родителей? Ответ здесь очень труден, в разных случаях он бывает разным.

Фетишизация принципов, фанатизм абстракций никогда и ни в чем не доводят до добра. Главное здесь – как можно более гуманный путь и никакого доктринерства, ибо любой принцип обесчеловечивается, превращается в прокрустово ложе, когда его делают шаблоном и эталоном.

Абстрактный морализм мерит человека обезличенными мерами и, если тот не подходит к ним, тут же подвергает его осуждению. Абстрактные абсолюты только на это и способны: вместо того, чтобы показать человеку выход, они говорят, что человек в тупике, и куда бы он ни пошел, он не выйдет из тупика.

Любовь занимает по своей долготе не такое уж большое место в жизни человека. Возраст любви очень короток, он намного короче, чем возраст жизни. И бросаться любовью, отвергать ее или не давать ей расцвести – значит лишать человека счастья; обкрадывать его.

Нынешней развитой личности часто не хватает "обычной" любви, хотя родников, которые возбуждают любовь, теперь стало гораздо больше. Но любовь делается разборчивей: чтобы зажечь ее и поддержать ее жизнь, теперь нужно куда более сложное сочетание условий.

... У нашего полового просвещения есть сегодня два главных врага: один – это отрыв от сексологии, отсутствие научной базы, другой – сексобоязнь, ханжество.

ХАНЖЕСТВО –-ПОТОМОК ХРИСТИАНСКОЙ МОРАЛИ, для которой половая жизнь была до недавних времен блудом и скверной. Влияние этой морали часто не осознается, но у многих она стала подкожным чувством и выступает в маске взглядов на секс как на что-то постыдное, низшее, о чем неприлично разговаривать.

Ханжество – это, пожалуй, не просто моральная черта, оно прямо связано с мировоззрением, философией: это отросток от ствола религиозного мировоззрения, ветка с дерева идеалистической философии.

Даже в самых умных видах религии и идеализма человек как бы состоит из двух слагаемых: духа – слагаемого высшего, божественного и тела – слагаемого низшего, животного. Такое понимание природы человека – скрытая основа всех видов ханжества и пуританства.

Ханжество, как шлагбаум, загораживает здесь дорогу, не дает оздоровить интимную жизнь многих миллионов людей; поэтому оно – враг прогресса, враг высших человеческих идеалов.

Ясно, что враги этих идеалов располагаются с двух флангов, и воевать поэтому приходится на два фронта: с пуританством – и с распутством, с ханжеством – и с анархизмом.

[Не надо при этом проклинать навязанную нам православную мораль, искусственно пропитанную не истинной любовью, но патокой, размягчающую целую расу, – ОНА, РАСА, САМА ЕЙ ОТДАЛАСЬ и все еще отдается. Надо помнить, что конкретные носители ханжества – в основном люди, просто-напросто неспособные к любви. А если это не так, то это как раз и есть самое настоящее ханжество.]

Половое чувство человека тоже в отличие от животного не просто физиологическое, а биопсихическое чувство.

Это прекрасно понимали еще во времена Возрождения. Джордано Бруно, например, говорил: "То, что вызывает во мне любовь к телу, есть некоторая духовность, видимая в нем и называемая нами красотой... Это показывает известное, доступное чувствам родство тела с духом".

Многие, возможно, не знают, что сила физических радостей в любви часто зависит от силы душевных радостей. Чем больше симпатия, привязанность, психологическое влечение, тем ярче бывают и телесные радости; чем меньше психологические тяготения, тем меньше и радости тела (при прочих равных условиях: возраст, здоровье, половая конституция).

Многие из нас, наверно, понимают, что культура любви – прежде всего духовная культура, и главное в ней – относиться к близкому человеку как к человеку, а не как к средству для наслаждения. Но любовная культура как бы "двуслойна": это духовно-телесная культура, и умаление любой ее стороны вредит другой стороне.

...Как объедание ведет к жировому взрыву, к перерождению тканей, так и секс-обжорство калечит человека, ломает его физическую и духовную жизнь.

Кстати говоря, "непросвещенная" сексуальность у большинства людей угасает преждевременно, долгота ее жизни намного меньше нормальной. Особенно касается это женщин – многие из них к 45 – 50 годам считают, что у них уже все в прошлом, и к вреду для себя и своих мужей покидают стезю физической любви. [Пожалуй, не столько "считают", сколько, получив ребенка или мужа (кому что больше нужно), просто теряют все свое женственное и даже просто человеческое, опускаются во всем.]

"Просвещенная" сексуальность сопровождает человека до старости, и это естественно, нормально. По американским данным, 60 % людей старше 60 лет и четверть людей старше 70 лет пользуются благами любви в ее полном объеме. Врачи считают, что такое "долголюбие" полезно для здоровья, нервов, для всего самочувствия человека: оно отдаляет старость, отодвигает болезни и, сохраняя бодрость, дает людям новую энергию, нервную и физическую. [А ведь это, пожалуй, самый главный стимул для долготерпения при поиске супруги или супруга, которого можно было бы любить очень долго и страстно. Как эти поиски трудны!]

...Начинает угасать двойная мораль – гусарская для мужчин, монашеская для женщин; подчинение любви и секса материальному игу заметно слабеет; меньше становится невежества и предрассудков, увеличивается свобода любви. Начинает расти влияние сексологии и полового просвещения – новых рычагов прогресса, которые помогут поднять любовно-половую жизнь из низин бескультурья на высоты культуры.

Начинает рождаться гуманистическая и просвещенная культура любви. Она стремится углубить личные отношения людей, обогатить их высшими человеческими идеалами. Расковывая физическую любовь, она связывает ее с личными симпатиями и влечениями, насыщает глубокой духовностью.

Новая культура любви рождается как сплетение главных богатств любовной культуры человечества. Впитывание всего лучшего в человечестве – это, возможно, ее магистральный путь, одно из ее стержневых свойств. Пока этот синтез идет больше не в самой жизни, а в "теоретических областях" – в науке, в искусстве; созревание этой всеохватывающей культуры начинается именно там.

Уже с первых ее черновых шагов в нее начинает входить и новейшая наука сексология, и старинное "искусство любви" – гуманная любовная культура Древней Индии, Греции, Аравии, Персии. В нее начинают входить и рыцарская любовь средних веков, и полнокровная любовь Возрождения, и романтическая любовь XVIII-XIX веков, и реалистическая мораль современности, и сегодняшнее семейно-половое просвещение...

В начале XX века философ и писатель А.Богданов выпустил роман "Красная звезда" – одну из самых интересных русских утопий. Герой романа, Леонид, русский революционер, попал на Марс и застал там коммунистическое устройство жизни. У марсиан его поразил обычай ДВОЙНЫХ ЛЮБОВНЫХ СВЯЗЕЙ. "Красная звезда" была написана в 1908 г. В то время двойная и даже тройная любовь была частым гостем в литературе, и проблема "можно ли любить сразу нескольких" волновала многих людей. [Наверное, здесь правит известный закон природы – тяга к максимальному разнообразию и к максимальному качеству через оценку и последующий отбор.]

Жизнь втроем (с любовью) встречалась и у персов, и у индусов, и она не была чем-то невероятным. У китайцев, например, многие люди кроме жены имели наложницу, а две жены одного человека (или две женщины, которых он любил) считались и назывались сестрами. Любовь решает тут все. Где есть любовь, там нет разврата, они несовместимы друг с другом, противоположны друг другу, и это азбучная пропись личностной морали.

Разнообразие в любви, постоянство и непостоянство, перемена симпатий, измены – все это давно занимает людей, и они думают, нельзя ли устранить их неизбежность.

Стендаль, например, говорил о причинах непостоянства: "Чем больше физического удовольствия лежит в основе любви... тем более любовь подвержена непостоянству и в особенности неверности". Он считал, что "верность женщины в браке без любви – вещь, вероятно, противоестественная", и тут никакого лекарства быть не может, да и не нужно: "В браке без любви менее чем через два месяца вода источника становится горькой. Но в природе человека – всегда нуждаться в воде".

Другое дело в любви. "Когда любишь, – писал Стендаль, – не хочешь пить другой воды, кроме той, которую находишь в источнике. Верность в таком случае – вещь естественная".

Как говорит Олдингтон, влюбленный – самый целомудренный из мужчин... ему нужна только одна женщина.

ВЕРНОСТЬ, ПОСТОЯНСТВО – вещь не такая простая, как думают сторонники черно-белой морали.

Само понятие измены, неверности родилось во времена собственнической морали. Словом "измена" называли любую неверность супругов, не интересуясь при этом, замешана здесь любовь или нет.

В литературе начала XX века была возглашена острая и парадоксальная мысль: человек изменяет не тогда, когда идет к возлюбленному, а тогда, когда, вернувшись от него, идет к супругу. Как писала Жорж Санд в романе "Жак", брак нарушается не в тот час, когда она отдается своему возлюбленному, но в ту ночь, которую она затем проводит со своим мужем.

Не вступление в любовь помимо брака, а вступление в брак помимо любви было объявлено тогда злом, и это было полной противоположностью царившим тогда, да и сейчас, канонам обихода.

Совершенно особая мораль царит у нынешних мальгашей, жителей Мадагаскара. Обычай признает за девушками такие же права, какие на Мадагаскаре имеет мужская молодежь... Европеец искренне возмущался, когда узнавал, что незамужние мальгашки не только пользуются абсолютной свободой, но даже законы и родители поощряют их близость с молодыми мужчинами и (о ужас!) благожелательно относятся к появившемуся потомству.

Женщина у мальгашей ценится прежде всего по ее способности быть матерью. В глазах мальгашей способность рожать – самое высокое достоинство, а девушки с детьми – именно потому, что имеют детей, – считаются желанными невестами. Они легко находят хороших мужей: они доказали, что умеют рожать.

С давних пор считалось, что любовь продляет людям молодость, отодвигает старость и смерть. Человеческий организм по тем биологическим программам, которые в нем заложены, не рассчитан на смерть. Старость не запрограммирована в человеческом организме, пишет Н.Амосов, он, если можно так выразиться, спроектирован на вечную молодость и жизнь. Старение и смерть возникают от того, что в работе организма накапливаются ошибки, неполадки, отклонения от этой программы.

...ДУМАЯ О БУДУЩЕМ, часто спрашивают себя, какую роль станет играть любовь в жизни наших потомков. Сможет ли, например, снова родиться такой культ любви, какой был когда-то в Провансе и у арабов?

Может быть, любовь будет давать нашим потомкам невиданные наслаждения (хотя, может быть, тут есть и романтические иллюзии). Но если новый культ любви и возникнет (а предвидеть это попросту невозможно), он, видимо, не будет простым повторением старого. Любовь станет, может быть, пиром всех чувств, как у индусов и у арабов; наслаждением светлой языческой красотой, как у эллинов; поклонением духовной прелести, как у провансальцев; наслаждением всеми свойствами души и тела, как во времена Возрождения; уважением к свободе личности, как в новое время. Впрочем, вполне может быть, что этого идеального сплава и не возникнет и любовь просто сделается в чем-то другой, чем сейчас.

В ней не будет, видимо, убогой узости, не будет ханжеского шараханья от тела, ломового открещивания от духа. Сумма ее чувств может обогатиться и усложниться, сами они могут утончиться, стать более совершенными.

Но при всем этом может случиться так, что культа любви, ее обожествления и не возникнет.

Сейчас из многих сторон жизни любовь чуть ли не самая манящая. Она приносит людям самые большие радости и наслаждения. Но если другие стороны человеческой жизни очеловечатся и будут давать радости, которых они никогда не давали раньше, может быть, ореол несравнимости, который горит вокруг любви, станет меньше.

Будут ли какие-нибудь утраты в любви, станет ли она в чем-то слабее?

Если даже люди станут охотнее любить друг друга и легче дарить друг другу свою любовь, и если время их любви будет дольше, чем сейчас, и если сама эта любовь будет счастливее – и ярче, все равно рая любви на земле не будет.

Если грядущие люди станут по преимуществу творцами, то между их тягой к любви и тягой к творчеству могут возникнуть сильнейшие схватки, и они будут вызывать в человеке болезненное двоение.

Может быть, навсегда или пока не переменится многое в человеке останутся в любви и сотрясения, которые происходят от самой человеческой природы.

...Особенно сильны дисгармонии в любовной жизни. У всех людей, пишет Мечников, есть разрыв между половым и общим созреванием. Половая тяга появляется задолго до общего созревания человека и не исчезает долго после того, как человек стареет. Потребность в любви, тяга к ней рождаются в 12 – 13 лет – почти вдвое раньше, чем происходит физиологическое, психологическое и социальное становление человека.

Между способностью человека любить и способностью родить тоже есть разрыв во много лет: тело женщины лучше всего развивается для родов только к 22 – 24 годам.

В любви людей есть еще одна очень сильная дисгармония: у девушек чувственность просыпается позднее, чем у юношей, иногда на несколько лет, часто только после женитьбы и даже после родов. И наконец, в пожилом возрасте, когда половые силы людей уже гаснут, у них часто сохраняются чувственность и влюбчивость. Все это рождает и, видимо, всегда будет рождать множество разладов между людьми, вносить в их любовь смуты, противоречия, тяготы.

[Надо признаться, что для многих из нас, мужчин, властно появляется еще одно глупое и жестокое противоречие, нередко толкающее нас на отчаянное безрассудство, но ...увы, пока мало кем управляемое: между стохастическим проявлением острого физического желания (от разных там возбуждающих факторов – случайных касаний, откровенных взглядов, ярких воспоминаний...) и возможностью удовлетворить его с достойным партнером. Сколько несчастных судеб сделало это проклятое противоречие, сколько счастливых не сделало!]

Сейчас во всех областях жизни идет гигантский пересмотр старых взглядов, рожденных внешней "очевидностью". Переоценка самых банальных, самых повседневных очевидностей начинает проникать и в обыденное сознание, и в обиход, и во все человеческие отношения.

Фундаментом, на котором росла старая любовная мораль, была семья как экономическая ячейка общества. Эта мораль рождена эпохой неравенства, несвободы, недоверия, враждебных отношений между людьми. И поэтому многое в ней пронизано тягой к самообороне. [Религиозная и собственническая мораль – это мораль, построенная на "не"; не убий, не укради, не пожелай жены ближнего своего... Но видимо, для народа, для очень простого народа этот простой кодекс поведения и нужен. Вспомним фильм С.Говорухина "Так жить нельзя" – к этой жизни, в которой действительно "жить нельзя", привело также и отсутствие, вытравливание из подкорки "простого советского человека" всех глубинных общечеловеческих запретов, в отношении Любовной Морали – в том числе. – Б.М.]

В новой морали стержневой строительный принцип – уже не самозащита, не недоверие, а доверие к людям.

Вместе с этой новой основой могут возникнуть и новые виды человеческих связей – свободные, открытые, лишенные ханжеской скупости и анархии, построенные “а стремлении дать людям как можно больше радостей.

При этом, наверное, культура любви будет намного выше, и наши потомки будут хорошо знать, опять же говоря словами Мечникова, что "именно вследствие огромного значения полового инстинкта проявление его должно оберегаемо самым тщательным образом. Подобно тому как злоупотребление сластями, этой столь вкусной и полезной пищей, может вести к отвращению от нее, так и злоупотребления в половой сфере ведут к преждевременному пресыщению и к истощению организма".

Изобретение новых предохранительных средств, отсечение любви от деторождения может резко переменить многие нравы любви, ее обычаи, установления. Оно может ослабить связи между любовной и семейной сферами, может увеличить удельный вес "внесемейной" любви, любви, которая, как это бывает сейчас у юношей, не связывает людей в семью.

Нынешний брак стоит на трех китах – это и экономический, и юридический, и духовный союз; первобытный брак не имел под собой юридического фундамента, часто он не был и экономическим союзом. Будущий брак – в этом его качественное изменение – из всех основ нынешнего брака сохранит, видимо, только одну – духовную.

Ученые считают, что нормальная, естественная долгота человеческой жизни в два раза больше, чем сегодня. То же самое можно сказать и о любви. В благоприятном будущем время любви станет, видимо, длительней, и влюбленность может стать естественным состоянием человека.

Говорят, что раны у победителей заживают быстрее, чем у побежденных. Говорят также, что солдаты и влюбленные не болеют. Может быть, происходит это потому, что организм влюбленного работает с невиданной силой и энергия влюбленного куда сильнее, чем у обычного человека? [И уже за это природе низкий поклон - за то великое чувство, за страсть, за революцию души и тела, которые дарит нам большая любовь. Трудно не согласиться с Юрием Борисовичем Рюриковым, что "идеал человека, настоящий человек, – это homo amans – "человек любящий".]

 

 

 

 

 

7.3 ПОНЕМНОГУ

    О РАЗНОМ

 

СПИВАКОВСКАЯ А., МАЦКОВСКИЙ М.

Препарация любви. Аргументы и факты. 1991. № 27

Любовь заложена в каждом человеке как божественная духовная искра, она дана нам как возможность жить этим чувством. [Думаю, все проще и сложнее: любовь нам дается как ослепление, наркотик, чтобы преодолеть естественные барьеры между людьми к воссоединению ради потомства.] Каждый жаждет любви, но не каждый может ее дать. Человек, способный любить самого себя, способен полюбить и другого. Схема краха любви человека-потребителя выглядит следующим образом. Как только субъект мысленно произносит: "Я хочу иметь любовь этого человека", наступает крах для объекта любви. Субъект не наслаждается жизнью и развитием объекта, которого любит, а умерщвляет его, создавая ему рамки: упреки, желание постоянных доказательств чувств, обиды. Объект начинает тяготиться этим состоянием и всеми силами будет стараться избавиться от субъекта, потому что в каждом человеке заложен инстинкт самосохранения. Парадокс в том, что на этой стадии люди могут даже вступать в брак. Стремление остановить чудесное мгновение безрезультатно. Субъект превращается в пассивное, надоедливое существо. Он постоянно требует доказательств "вечной" любви и при этом приказывает объекту: "Стань таким, как я хочу". Крах подобных отношений, как правило, ведет к депрессии.

Мотивы вступления в брак различны. Что же касается совместной жизни в браке, то прежде всего это большой труд, результатом которого должно стать создание в семье эмоционального взаимопонимания и сопереживания.

За последние 20 лет как никогда возросла ценность брака среди других человеческих ценностей.

...Из опрошенных нами каждый третий относится к сожительству терпимо: 8,5 % считают допустимым внебрачное рождение; без каких-либо оговорок, полностью принимают супружескую измену мужа 6,7 %, измену жены – 4,4 %.

 

ПРАНА-ТЕРАПИЯ – НОВЫЙ ПОДХОД В ЛЕЧЕНИИ ЗАБОЛЕВАНИЙ

Интересным и весьма перспективным методом восстановления физиологических функций организма человека является метод терапии в кабине, изобретенной австрийцем Вильгельмом Райхом и названной им "оргонным аккумулятором". Об этом рассказывает Сергей Николаевич Колокольцев, который в 1989 г. сконструировал улучшенный аккумулятор. Исследования и изготовление аппаратов финансировались центром ГЕФЕСТ при Московском отделении Детского фонда им. Ленина. Исследования по воздействию аккумуляторов Райха (РА) на организм человека осуществлялись группой под руководством В.В.Андросова с привлечением независимых медицинских экспертов.

РА представляет собой кабину размером с холодильник ЗИЛ, выполненную из металла и органического материала – дерева специально выбранных пород. Конструкция предусматривает определенные размеры, конфигурацию и взаимное расположение пластин дерева и металла.

Пациент помещается внутрь кабины и находится там (спокойно сидя) 20 – 30 мин. Вначале в исследовательских целях пациенты проходили полный диагностический курс лабораторных инструментальных исследований. В настоящее время все больные до и после процедуры проходят обычный поликлинический осмотр.

Обширный научный и практический материал, полученный в течение полутора лет на более чем 200 пациентах с различными заболеваниями, позволил достоверно установить мощное активное действующее начало РА. Во время сеанса все пациенты испытывали комплекс субъективных ощущений: "покалывание, тепло, жжение, давление и вибрацию" в открытых участках тела, по ходу нервных стволов и во внутренних органах, причем субъективные ощущения нарастали в зависимости от экспозиции и количества сеансов. После сеанса, как правило, отмечались чувство полноценного отдыха и прилив бодрости, нормализация таких физиологических параметров организма, как артериальное давление, сердечный ритм, подвижность нервных процессов, параметры внешнего дыхания, в подавляющем большинстве случаев повышалась общая физическая работоспособность (в среднем раза в полтора).

РА обладает мощным универсальным действием на пациентов, имеющих различную патологию (положительный эффект РА составляет от 70 до 90 %, в зависимости от тяжести патологии, возраста пациента и продолжительности курса лечения). Аккумулятор особенно эффективно лечит функциональные болезни ЦЕНТРАЛЬНОЙ И ВЕГЕТАТИВНОЙ НЕРВНОЙ СИСТЕМЫ, купирует ГОЛОВНЫЕ БОЛИ, ПРИСТУПЫ ВЕГЕТОСОСУДИСТОГО НЕВРОЗА, БРОНХИАЛЬНОЙ АСТМЫ, БОЛЕВЫЕ ПРИСТУПЫ у больных с хроническими заболеваниями внутренних органов и ОСТЕОХОНДРОЗОМ, ПОСЛЕДСТВИЯ ЧЕРЕПНО-МОЗГОВОЙ ТРАВМЫ, АРТРОЗЫ, АРТРИТЫ. РА обладает выраженным ПРОТИВОВОСПАЛИТЕЛЬНЫМ ЭФФЕКТОМ и восстанавливает ИММУНИТЕТ. Объективно РА купирует ТАХИКАРДИЮ, нормализует СЕРДЕЧНЫЙ РИТМ и СТАБИЛИЗИРУЕТ АРТЕРИАЛЬНОЕ ДАВЛЕНИЕ.

Важно отметить, что РА может быть использован в широкомасштабных профилактических целях для разгрузки психоэмоциональной сферы и повышения работоспособности в группах риска, связанных со СТРЕССОМ, а также повышения иммунитета при эпидемиях ОСТРЫХ РЕСПИРАТОРНЫХ ЗАБОЛЕВАНИЙ.

Говорят, что здоровье надо заслужить. Вместе с тем мы считаем, что каждый человек должен получить шанс, чтобы попытаться выстроить свое здоровое тело со здоровым духом. Аккумулятор Райха дает этот шанс. Но дальше все зависит от самого человека: он может либо бездумно растратить энергию, полученную в аккумуляторе, либо использовать ее как фундамент, на котором он сам выстроит свое духовное и физическое здоровье.

Интересно отметить, что если накануне пациент принял алкоголь, то во время сеанса наблюдаются резкие, парадоксальные реакции: выраженная тахикардия и потоотделение, возрастание или падение артериального давления, головокружение, вплоть до обморочного состояния.

Каков механизм воздействия РА на человека? Аккумулятор в силу своих конструкционных особенностей способен в своем внутреннем объеме резко увеличивать градиент универсальной природной энергии – праны, которая, проходя по известным каналам и достигая энергетических центров – чакр, активирует их. На это указывают также эксперименты с группой людей, регулярно занимающихся йогой.

 

 

 

ГУРЕВИЧ Г.

СКОЛЬКО ВЫ БУДЕТЕ ЖИТЬ? Полюс риска. Баку, 1970

Почему люди обязаны стареть и умирать? Фантаста 60-х годов эта проблема не смутила бы. Взял бы героя столетнего или вообще бессмертного. Но я воспитывался раньше, когда требовалась защита своих идей.

Почему происходит угасание жизни? Мы готовы дать двести ответов: изнашивание организма, израсходование ферментов и т.д.

Но наука установила, что организм не похож ни на машину, ни на скалу, ни на пальто. Скорее его можно сравнить с рекой. Где вчерашняя вода в реке? Можно ли сказать, что река изнашивается? Почему рост сменяется увяданием? Школьник Георгий Гуревич и я не одно и то же. Очевидно, виновники не сосуды, не ткани, не яды, а руководители ремонтной бригады. Если нервная система – слабое место, то дольше всего должно жить растение. Но рожь живет мало. У амебы нет ее, но живет полчаса.

Пусть нервная система – сильное место; но черепаха долговечнее гориллы и человека.

Длительность жизни:

Амеба – 0,5 – 10 часов

Поденки – 1 – 10 дней

Гидра – 10 месяцев

Рожь, пшеница – 1 год

Крыса – до 30 месяцев

Рыбы-бычки – 1 – 3 года

Заяц – 5 – 7 лет

Улитка – 7 лет

Кошка – 10 лет

Горилла – 15 лет

Куры– 15–20 лет

Жаба – 36 лет

Попугай – 50 – 100 лет

Человек – 70 лет

Актиния – 70 лет

Слон – 70 – 80 лет

Сокол – 100 лет

Черепаха – 200 лет

Щука – до 267 лет

Дуб – 400 – 500 лет