Приложение 07

Просим извинить за возможные опечатки в тексте

ПОЛЕЗНОСТЬ  (ЦЕННОСТЬ) КАК СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ И ФИЛОСОФСКАЯ КАТЕГОРИЯ

Как оказалось в общем-то не так давно, К. МАРКС полтора века назад в понимании и потребительной стоимости, качества и морального износа  дал больше, чем вся социалистическая  наука за 70 лет своего процветания. И потому он нами будет не раз цитируемым из материалов, ранее не освещаемых в советской экономической и тем более политэкономической печати. Еще МАРКС заметил, что производство продукции развивается не столько за счет прироста количества товаров, сколько за счет улучшения их качества:   "...Потребительная стоимость продукта возрастает не посредством увеличения количества продукта, а вследствие превышения его качества".

Нетрудно видеть, что в разных общественных формациях рост массы потребительных стоимостей происходит неодинаково успешно – но не от политической сути формации, а главным образом от умения организовать производство и инфраструктуру. А проще говоря, от того, насколько умные люди собраны в руководстве.

При капитализме, отмечал К. МАРКС "потребительные стоимости производятся лишь потому и постольку, поскольку они являются носителями меновой стоимости. С другой стороны, "союз свободных людей" (т. е. социалистическое общество), работающий общими средствами производства и "планомерно" (правда, более точный перевод использованного Марксом термина "selbstbewusst" означает "сознательно, самосознательно", а не планово), должен, очевидно, производить что-то для получения не меновой, а именно потребительной стоимости. Причем, если воспользоваться марксовым оборотом, сама меновая стоимость, или цена, должна возникать потому и постольку, поскольку она является выразителем стоимости потребительной, т. е. ценности вещи для покупателя. Вот именно эта цель была главной при начале наших работ в области квалиметрии.

В обществе капиталистическом главная цель — рост прибыли — достигается получением все новых и новых потребительных и, следовательно, меновых стоимостей, полезностей, величина которых выявляется в рыночной экономике более или менее автоматически, пусть и на простых проявлениях и далеко не сразу.

Вообще сейчас, как бы опомнившись, в мире начали проявлять, пожалуй, сверхактивность в ревизии капитализма, с которым некоторые народы прожили более двухсот лет. И прежде всего к его главному козырю – эффективно работающему рынку. Но здесь оказывается не все так просто.

Действительно, что это за рынок, если, чтобы реализовать любую  плодотворную и неочевидную идею, надо годы  ходить со своим предложением по разным фирмам. Полвека  назад автор электрографии много лет обивал пороги фирм, пока небольшая фирма “Ксерокс” вопреки “логике” не взялась за разработку копировальных аппаратов. Но сколько это стоило автору сил и каковы были потери общества от задержки с реализацией этого и  сколько стоит до сих пор задержка многих других полезных продуктов на долгие годы – это стоит подсчитать отдельно. И сегодня новая идея пробивается отнюдь не автоматически.

…Что это за рынок, если реально существующие в нем механизмы не могут помочь потребителю отличать очень здоровый и очень полезный продукт от пусть невредного, но зато полукачественного ширпотреба в красивой обложке? А ведь его адепты, идеологи, категорически против реализации самого простого, самого эффективного и самого логичного механизма проявления всего полунужного  и бесполезного - путем внедрения настоящей массовой сертификации продукции по показателям качества и экологической чистоты (конечно, наряду с существующей сертификацией продукции - товаров и услуг «на соответствие» только критериям безопасности: опасно – не опасно).

И заодно, вместо усиленно поддерживаемой практически бесполезной сугубо  бюрократической  «системы сертификации систем качества», должно быть введение обязательной социально-экономической сертификации производства по критериям опасности для населения и природе в зоне производства. Вместе с переходом в уголовном, гражданском и административном законодательстве на генеральный принцип - полной компенсации пострадавшим выявленного ущерба.

Примечание: когда мы говорим природе, то подсознательно мы имеем в виду человеческие интересы, настоящие и будущие,  - экономические и социальные. Согласимся, что если когда-нибудь мы навсегда улетим с Земли, мы ни рубля, ни доллара не отдадим для спасения уссурийского тигра или белой березы.

Далее о рынке. В так называемых капиталистических странах официально проповедуется протекционистская  политика  «для своих» как  государственно узаконенная, так что нам, россиянам, если и  оказывают  помощь, если и  дается кредит, то  только с обязательным,  гласно или негласно выраженным  условием:  не ставить в России производств,  которые смогут помешать западным фирмам. - При этом навязывая нам экономические  рецепты - самые бесполезные и самые неумные.     А мы не можем сметь их оспаривать. Разве это рынок?

Капитализм породил так называемые ТНК, которые делят между собой весь глобальный рынок – например, специально кодированную аудио- и видеопродукцию. Этого не делают  только китайские фирмы  (типа BBK).

Вот российская эпопея с ультразвуковыми стиральными машинами. Прошло около 10 лет, как они появились на нашем рынке, и судя по обилию рекламы, их оборот немал. Но стирают они или нет и кто из них это делает лучше, так до сих пор не известно. Нет официальных показателей даже мощности излучения, не говоря уже о показателях «отстируемости» изделий… А ведь это прямая задача госструктур, при капитализме в том числе, – так разве сегодня это рынок?

Главное – реклама ничего не говорит о сравнительном качестве рекламируемого товара. Цены на десяток типов ультразвуковых стиральных устройств - с разницей в цене почти в 2 раза.  При этом нигде никто, даже продавцы не могут объяснить, почему такая стоимость и за что. Судя по настойчивой рекламе в самых разных СМИ, объемы продаж этих устройств совсем не малые.  А государство до сих пор не установило  требование  указывать  в их паспортах   хотя бы  одну  единственную техническую характеристику – выходную мощность вибратора.  Не говоря уже о «стиральных качествах». Ничего кроме как о дефиците государственного регулирования это не говорит.

Это капитализм породил так называемые ООО - общества с абсолютно ограниченной ответственностью. Когда если некто проворовался или проторговался, он переводит все имущество на жену  - и взятки гладки. Или: понаобещал в словесной  рекламе три короба, обман - за счет покупателей. Это тоже называется рынок и демократия. А теперь и вовсе смешная вещь. Чтобы куда-то войти, мы, Россия, должны были что-то подписать, и теперь везде обязаны повторять такую клятву:  если сделанное нами противоречит международным нормам, то приоритет - за ними. Даже если наше многократно полезнее... 

А агрессивная, дорогостоящая и неинформативная реклама – непременный атрибут рыночных отношений?  Не будем здесь говорить о средних 5% от объемов производства, идущих на рекламу –  напомним, это столько же, сколько стоит обществу все автоперевозки. И  почти в 2 раза больше, чем идет на всю науку.

Густо встроенная в ТВ и радиопередачи реклама – это  вреднейшее для нашей психики явление  прерыва  сюжетной последовательности, с «опусканием» смысла любого художественного показа до уровня мыла и прокладок. И еще с акустическим  ударом  по нашему слуху в виде повышенной в 2-3 раза громкости. Что же тут удивляться, ведь во всех без исключения общественных местах нас окружает «музыка» - кричащая по форме и никакая по содержанию – нас так воспитывают ежедневно и по много раз, как будто перед страной поставлена высшей строгости задача не оставить без работы ни одного музыканта и композитора. Даже самого бездарного.

Здесь стоит напомнить наблюдение польских  психологов о том, что коэффициент интеллектуальности и тем более уровень творческого потенциала человека находится… в обратной пропорциональности от громкости предпочитаемого им  уровня звука. Тогда уже не надо доказывать, что здесь вопрос не только социальный, но и национальной безопасности. Ведь последствия от всего этого, как мы теперь видим, далеко выходит за возможность  появления глухоты физической.

Таков наш так называемый рынок, который… давно требует введения объективных методов оценки и эффекта, и уровня качества.

Многие из законодательных актов, подготавливаемых в “реформенный” период в спешном порядке и создавшие в России отношения, крайне далеки от настоящих или хотя бы приближенных к рыночным, закономерно  вызывают к нашему капитализму крайне отрицательное отношение большинства населения. Это - тоже пример нанесение обществу ущерба, т.е. пример небезопасности  - и социальной, и в целом национальной, и общечеловеческой.

И тут большинство вспоминает о госрегулировании. Но здесь тоже не все просто. Фактически у нас не было ранее, при так называемом социализме, и нет сейчас специального  законодательства, регулирующего (стимулирующего) наше социальное развитие и создающего эффективные механизмы этого развития. Конечно, разумно составленное законодательство, ориентированное на обновление общественного производства, тем более  прямого действия, внедрять будет очень непросто, психологически непросто. Но необходимо.

И без закона о безусловной компенсации ущерба ни предпринимательству, ни эффективной науке, ни творческой госадминистрации не будет общественного смысла проявлять хотя бы искорки новационного подхода. Отсутствие  его ведет к постоянному накоплению в обществе недостатков,  существенно дестимулирует любую нетрадиционную форму развития и время от времени  требует спазматически неотложных больших и малых революций, которые все равно не поспевают за жизнью. Надо что-то делать с самой системой нормотворчества. Ведь реальных потерь и потенциальных угроз на дорогах общественного развития слишком много, отсутствие соответствующих государственно составленных и общественно обсужденных «правил дорожного движения» - это явный тормоз для всех нас.

Ни при социализме, ни сейчас нам не достает государственно составленных общественно обусловленных законов. Были и остаются личные и корпоративные интересы законодателей и их заказчиков. Они и лоббируют что-то себе выгодное. Что ж, лобби есть во всех странах, начиная с вопросов ядерных нападений до защиты прав собак. Так будет до тех пор, пока лоббистам не будет установлена обязанность оплачивать весь наносимый ими ущерб от их лоббирования. Следовательно, виной тому те принципы, которые социализм скопировал у капитализма. И сейчас мы их продолжаем копировать у своих стран-соседей.  То есть виной тому концептуальные основы нашего мироустройства, заданные еще сотни лет до этого.

Пока же никто всенародно не обсуждает  принципиальные основы  того общественного строя, в котором мы живем, в данном случае - капитализма.

Естественно, ревизии подлежат только те положения доктрины капитализма, которым мы можем реально противопоставить что-то эффективное. Главное, во что нельзя  впасть в процессе такого противопоставления – это глубокое массовое заблуждение о  достаточности литературных средств или политической риторики для доказательства своей правоты или неправоты своего оппонента. Для этого нужна, во-первых, добротная социальная экспертиза проектов,  во-вторых, жесткая материальная ответственность за случайные или намеренные ошибки экспертов строго по величине допущенного ущерба. И, наконец, надо всегда иметь в виду, что общественный строй в целом и даже по отдельным фрагментам -  система гораздо более сложная, чем даже самая современная сегодняшняя  техника, которая действительно не может не поражать воображение. Ибо охватывает массу интересов массы весьма разнородных людей. Но все же его анализ и реконструкция не должны превратиться в вечные неконструктивные дебаты, ибо ежегодные потери от бездействия при этом намного превышают потери от отсутствия электрографии,  от автотранспортной вакханалии и от многого другого, вместе взятого.

Чего же не хватает нашей сегодняшней экспертизе? – Главное, это учета социальных  интересов общества,  т.е. учета  социальных последствий  от реализации любых нововведений, проектов, программ, учета  и расчета всех видов эффекта и ущерба от любых сдвигов любого из  социально значимых факторов, перечисленных в начале. Фактически, нужно создавать совершенно новый раздел экспертизы – ЭКСПЕРТИЗЫ ПОСЛЕДСТВИЙ, где истинное качество товаров, услуг и условий должно быть на первом месте.

Итак, если принять, что полезность, потребительная стоимость определяется как произведение количества на качество, и если иметь в виду, что количество самой многообразной продукции может как-то измеряться (пусть и не всегда достаточно точно), то наиболее актуальной становится проблема оценки качества единицы продукции.

В капиталистических странах относительно редко публикуются подробные данные, раскрывающие принятые теми или иными фирмами методы оценки качества и ценообразования, позволяющие с достаточной для практики точностью, не прибегая к методу калькулирования затрат, а только сопоставлением потребительских свойств, определять качество новых товаров .

"Обнажение" качества товаров явно не в интересах большинства фирм, производящих основную массу товара "среднего качества", и тем более  тех, кто занимается лишь "косметическим" обновлением продукции.

Больше того, вы с большим трудом сможете найти сопоставительную таблицу всех важных для потребителя характеристик того или иного изделия – попробуйте, например, mp3-плеера. И потому найти лучшее при кажущемся обилии марок будет крайне непросто. А за счет обилия малокачественных может показаться, что их качество, по крайней мереи на российском рынке, неуклонно падает. Имеющиеся конкретные примеры здесь приводить нет смысла. Хотя вполне возможно, в том вина закупщиков конкретных товаров, у которых недостаточно знаний или интересов, почти на нуле, чтобы закупать лучшие товары.

Для производителей товаров "высшего качества" показывать истинное качество своего товара как будто выгодно. Но зато им невыгодно показывать финансовым органам разность между ценой и затратами, т. е. прибыль. В этом случае объявляется коммерческой тайной фактическая себестоимость.

Наконец, потребитель, если он проводит оценку качества товаров сам, также не заинтересован в разглашении используемых им методов, дабы не дать возможность тем же финансовым органам раскрыть механизм образования собственной прибыли (если это производственное предприятие).

Но это все касается производства продукции действительно высокого качества. Что уж тут говорить о производстве товаров  недорогих - «среднекачественных» и того ниже.

Не потому ли до сих пор главенствующим и в некоторых теоретических исследованиях, и в практике стимулирования качества, и в самой психологии производителя был и во многом до сих пор остается подход затратный. Сейчас задача состоит в том, чтобы в ближайшие 5-10 лет переориентировать хозяйственный механизм на «результатный» подход, на безусловный приоритет потребительной стоимости перед стоимостью, на учет реального вклада каждой отрасли, каждого предприятия, института, каждого нововведения в реальное приращение общественного богатства, а не просто в  рост ВВП.

Во-вторых, есть более глубокие причины слабого восприятия обществом самого принципа оценки качества, что оно, качество, может быть больше или меньше. Шутка это или нет, но где-то в двадцатые годы появился текст от якобы где-то существующего на Земле Коалиционного отряда наблюдателей, так в этом тексте пороговое, «да-нетное» восприятие человеком всего сущего считается главным тормозом его развития. Надо сказать, что юридическое образование усугубляет это наклон человеческой психологии, и может быть одна из причин гибели в нашей стране идей социализма в нашей стране, можно сказать, с первых послереволюционных лет был тот факт, что большинство из наших вождей, начиная с Ленина, были юристами. Там, где юридический статус и юридический подход бывает нужен – например, при защите созданного, там он очень нужен, но когда речь идет о развитии, этот пороговый подход только вредит. Во всяком случае, отказ от вынесения судебных приговоров со ссылкой на одну из сотен статей уголовного или гражданского или административного кодекса и установка вместо этого простого требования оплаты нанесенного ущерба все поставило бы на место (то, что без ущерба не может деяние считаться преступлением, об этом гласит даже Уголовный кодекс РФ).

Когда философы говорят о качестве, то имеют в виду наличие каких-то определенных внутренних отличий одной вещи от другой. Скажем, самолет “качественно”, конструктивно, отличается от паровоза. Когда о качестве говорят экономисты, торговые работники или квалиметрологи (специалисты по оценке качества), то чаще всего имеют в виду, что одно изделие лучше, полезнее, “качественнее” другого. Именно это имел в виду К. МАРКС в “Капитале”, когда говорил о “потребительной стоимости” вещей, их способности быть “лучше” или “хуже”.

Ради справедливости нельзя здесь не заметить, что еще почти за сто лет до МАРКСА идеи верховенства человеческих интересов провозглашал английский ученый-юрист, философ и гуманист Джереми БЕНТАМ (1748–1832). Дж. БЕНТАМ в советское время  был нам почти не известен. А сейчас его портреты, его труды   появились в Интернете и быстро приумножаются, выходят книги

(http://www.krugosvet.ru/articles/05/1000587/1000587a1.htm ,

http://www.portalus.ru/modules/economics/rus_readme.php/, http://www.lawlibrary.ru/izdanie39071.html).

 А это означает, что он опередил свое время почти на двести лет.

Дополнительная информация на сайте: http://talant-abc.narod.ru  и в недавно изданной книге, посвященной формированию у нас универсальной системе ответственности (ВОЗВРАТНОЕ ПРАВО: правосудие, социальная безопасность и социальное развитие. – М.: Юриспруденция, 2007)

Бентам – из семьи юристов, пошел по стопам родителей, но быстро разочаровался в юриспруденции, и вместо того чтобы зарабатывать на знании законов, которых и тогда было более чем достаточно, решил посвятить жизнь изучению социальной, правовой и политической систем и исправлению их недостатков и злоупотреблений. Поставив задачу реформирования общества, Бентам столкнулся с необходимостью систематизации и обоснования своих идей.

Философский и жизненный принцип БЕНТАМА, сформулированный, в частности, в его известном труде «Введение в принципы морали и законодательства» (An Introduction to the Principles of Morals and Legislation, 1789), основывался на этическом гедонизме, учении о том, что благо – это счастье, и целью этического поведения является достижение наибольшего счастья для наибольшего количества людей. Для того, чтобы правильно понять это утверждение, следует иметь в виду, что для Бентама удовольствие и счастье были синонимами и имели самый широкий смысл – включая интеллектуальные, социальные, моральные и альтруистические удовольствия, а также менее значимые удовольствия физические. «Удовольствие» – это все, что представляет ценность для человека, независимо от своей природы или причин, по которым человек рассматривает что-либо в качестве ценности. Несмотря на практические трудности, возникающие при подсчете количества блага, Бентам был убежден, что благо можно оценить по интенсивности, длительности и другим параметрам.

По мнению Бентама, подобный расчет мог бы осуществляться в анализе любого законодательного проекта или решения, затрагивающего интересы разных членов общества. С этой целью он предлагал подсчитывать первичные, вторичные и производные удовольствия и страдания, доставляемые соответствующим законопроектом каждому члену общества, а затем суммировать эти оценки и подводить итоги.

При невозможности непосредственно соизмерить различные характеристики удовольствий и страданий Бентам предлагал обращаться к их денежным оценкам.

Однако, несмотря на известность идей БЕНТАМА в период его жизни и позже, капиталистическая идея не претерпела сколько-нибудь заметных изменений, и МАРКС анализировал ее в том виде, который он увидел. И в разработке вопросов  полезности, потребительной стоимости он сделал значительный шаг вперед соответственно уровню своего времени. Правда, не догадавшись выразить свои идеи математическим, наиболее прочным способом.

 Популярность БЕНТАМА выходила далеко за границы Англии. Так, российский император АЛЕКСАНДР I требовал от своей Комиссии по разработке нового законодательства, чтобы во всех сомнительных случаях она обращалась к БЕНТАМУ за советами.

Но все же понятие и определение полезности (потребительной стоимости) на полвека  позже и намного более подробно разработал, конечно, К. МАРКС.

...“Полезность вещи делает ее потребительной стоимостью... Если она (вещь) бесполезна, то и затраченный на нее труд бесполезен, не считается за труд и не образует никакой стоимости”. Между прочим, никто другой, как именно МАРКС говорил, что потребительная стоимость выявляется только на рынке, если вещь свободно покупают. – А не получают путем распределения, как при плановой, социалистической экономике. Если же этого нет, то потребительная стоимость (т.е. полезность) открыто не проявляется.

Следует отметить, что в 4-м, наиболее интересном томе “Капитала” К. МАРКС, как это предлагал и Джереми БЕНТАМ, в потребительную стоимость включает и объективную, можно сказать – материальную полезность, и субъективную приятность для человека. Когда говорят, что “все бесполезное вредно”, имеется в виду не только утилитарная потребность, но и внутренняя удовлетворенность, комфорт, безопасность и многое другое. Это же сейчас принято и Всемирной организацией здравоохранения.

Приходиться четко различать экономическое содержание качества от социального. В первое включено создание материальных объектов, неважно, направлены они на удовлетворение потребностей утилитарных (например, в пище или жилье) или духовных (например, производство музыкальных инструментов). Второе содержание связывается с производством (созданием) соответствующих санитарно-гигиенических и психофизиологических условий жизнедеятельности, условий труда и быта, достижением определенной гарантии безопасности (личной, трудовой, общенациональной) и т. д.

Все это имеет и прямое отношение и к экологической чистоте продукции и производств. Хорошо известно, что некоторые газы практически безвредны для нашего организма (например, сернистые), но крайне неприятны для нашего обоняния. Воздействие их можно квалифицировать как моральный ущерб. Есть, наоборот, ОВ (отравляющие вещества) с запахом весьма приятным, например, свежеиспечённого хлеба. Ущерб от них можно отнести к биологическому. Многие токсические вещества создают оба вида воздействия, в том, и в другом случае ущерб налицо, его требуется учитывать при экологической сертификации (проверки и выдаче удостоверений об экологической чистоте продукции).

Наконец, вопрос оценки становится более определенным, если оперировать в процессе оценки качества и экологической чистоты не самими свойствами (законно утверждение, что в натуральном выражении они несопоставимы), а данными об их относительных изменениях. Таким образом, нерешенный, если вообще решаемый вопрос о сопоставлении свойств заменяется на куда более определенный вопрос о сопоставимости их изменений. Но изменения параметров свойств также влияют на общую полезность по-разному. Это и должны учитывать “коэффициенты весомости”, которые сейчас уже можно определять достаточно просто.

Уровень качества в данном контексте - это отношение потребительных стоимостей (полезностей) единицы оцениваемого нового и базового объектов техники, вообще продукции.

Ясно, что в принципе можно и нужно говорить о соотношении полезностей не только объектов техники и технологии, но и вообще новшеств, реорганизующих, дестабилизирующих общественное производство, - материальное, социальное или научное - на определённое время, пока они (новшества) являются новыми и полезными – это и есть так называемый срок морального износа.

СОЦИАЛЬНЫЙ ЭФФЕКТ

Повышение благосостояния народа, которое было провозглашено как  высшая цель социалистического общества, могло быть достигнуто только путем одновременного экономического и социального развития. То есть для «общества социального оптимизма» не только и не столько экономия затрат должна была являться важнейшей функцией прогресса. Первейшим в научно-техническом прогрессе должен являться фактор социальный - как оказалось, только сейчас воспринимаемый более или менее адекватно. А тогда, когда он был нужен, он советской наукой не был воспринят никак. Хотя мы перед стелились почти два десятилетия. Тогда еще было не поздно. Последователи тех экономистов до сих пор живы.

Что такое социальное развитие? Если признать правильной формулировку социального эффекта как эффекта в области повышения санитарно-гигиенических и психофизиологических от улучшения условий жизнедеятельности людей, ускорения социального развития и повышения социальной безопасности, то всякий прогресс, направленный на повышение этого эффекта, следует считать социальным развитием.

В этом смысле, например, повышение количества выпускаемых станков или их производительности необходимо считать развитием экономическим, а снижение шума от них, улучшение эстетических и эргономических характеристик — социальным; качество и количество предметов народного потребления, экономия времени в быту, рост денежных средств у населения также должны быть отнесены к факторам социального развития.

Сегодня, когда говорят о сознательном, направленном, комплексном социальном развитии, применяют термин "социальное проектирование". Исходя из определения социального проектирования, оно должно содержать следующие основные элементы (или так: выполнять следующие основные функции): социальные исследования, т.е. определение социально значимых целей, их предпочтений и статистически определенных оценок; собственно проектирование, направленное на создание и отбор проектов по социальным приоритетам, и реализацию этих проектов, обеспечивающих создание условий для ускоренного и эффективного социального развития (с максимальным отношением социальных результатов к затратам).

Пожалуй, чему бы еще могло помочь  освоение сейчас, «на капиталистической воле» методов оценки качества и эффективности, так это введение безгрантового метода стимулирования развития общества. Кто не знаком, кто не участвовали в разных конкурсах на право получить грант на выполнение той или иной работы, тот все равно слышал, что при отсутствии простых и ясных методов сравнительной эффективности обещаний конкурентов побеждает не обязательно лучший. И как правило не лучший, а наиболее близкий к грантодателям.

Для работ целевых, особенно городского строительства, без договора и гарантированной оплаты иначе, может быть, и нельзя. А вот если речь идет о массе больших и малых дел, которые просто улучшают людям жизнь, без грантов вполне можно обойтись, заранее просчитав, сколько на каждый рубль полученного социального эффекта сейчас тратится бюджетных средств и установив этот норматив на год-два вперед. Тогда инициаторы-изобретатели вместо телепросмотров рек бессмысленных развлекательных программок и решения бесполезных задачек в телевикторинах отклонили бы свои мозги на решение общественно полезных практических задач, сами что-то подрабатывая и пользу другим принося. 

О том, как считать социальный эффект, подробнее будет ниже, здесь мы поговорим, зачем это бывает нужно. Пример. Пожилые рабочие зачастую активно сопротивляются оздоровлению санитарно-гигиенических условий труда даже при незначительном снижении льгот — например, прекращении выдачи бесплатного молока после экранирования рабочих мест от радиоизлучений. Конечно, если снижение облучения незначительно, баланс плюсов и минусов действительно требует подробных расчетов. Например, перевод пожилых рабочих, долго проработавших в старых цехах с плохими санитарными условиями, в новые цеха, связан с переносом на 5—10 лет вперед срока выхода на пенсию. А это уже серьезное препятствие для положительного отношения к ним рабочих. По-правильному следует учесть в этом случае значительные прежние перегрузки работников, изнашивающих организм. Пока этот фактор у нас не считается за аргумент.

 Главным адресатом применения методов оценки качества, которого мы коснемся ниже,  является, видимо,  ценообразование. Это было особенно актуально при социализме, не менее важным это является и для рыночной экономики – хотя ни тогда, ни сейчас в достаточной мере не используется. Одной из причин этого является малая разработанность и обоснованность методов оценки, а также уверенность в том, что вполне достаточными являются интуитивные методы назначения цены, которые в ряде случаев действительно позволяют, особенно путем длительных переговоров, приблизиться «к истине». Об это говорит, например, близкое совпадение цен на отечественные пассажирские самолеты, полученные в результате многодневных напряженных переговоров и расчетным путем.

Убедительные доводы в пользу тесной взаимосвязи оценок качества с проблемой ценообразования приводились, в частности, еще Е.И.  ПУНИНЫМ, который понял и принял эту точку зрения много десятилетий назад.

Надо ли говорить, что пока качество и цена товаров очень слабо зависят друг от друга. За рубежом введен даже такой термин: косметическое обновление. Изменяя только корпус или футляр, изготовитель назначает новую, естественно, более высокую цену. А потребитель, не разобравшись или из-за дефицита, вынужден эту продукцию покупать. Если бы нам удалось устанавливать цены только или в основном только в соответствии с качеством, а не с тем, сколько установит завод по своим затратам, заинтересованность производства в ускорении научно-технического и социального прогресса была бы существенно выше, чем это имеет место сейчас и тем более было еще 20 – 30 лет назад.

Разница между ценой, определенной с учетом нового реального качества, и себестоимостью в идеале дает предприятию заслуженную прибыль от надбавки к цене. Надбавка за качество — это для предприятия плата за риск при освоении нового производства, возможность оплаты банковских кредитов и стимулирования рабочих, ИТР и служащих. И, наконец, пример для других предприятий.

Все эти стимулы, конечно, не вечные. Постепенно, по ступенчатому закону (его когда-то предложил Е.И. Пунин), повышенная цена упадет до "нормальной", равной, как и сейчас, среднеотраслевой себестоимости плюс половине прибавки эффекта за счет прироста качества. Но полномасштабная надбавка за качество (а если в схеме продукта есть зарегистрированные изобретения — то и за новизну) свою роль уже сыграет: инициативное производство будет искать следующую новинку - еще более полезную и эффективную.

Как можно видеть, здесь нет слепого следования рыночному принципу "потребитель всегда прав". И эффект, и затраты делят между собой оба контрагента — производитель и потребитель. Важно только, чтобы прирост эффекта (у потребителя) был больше прироста затрат (в сфере производства). Следовательно, умение рассчитывать затраты должно сочетаться с умением рассчитывать эффект. В этом будет заключаться первый шаг к реализации задачи защиты потребителя, актуальной и в нашей стране, только осваивающей капиталистические методы хозяйствования, и за рубежом, на Западе, их уже освоившем.

Но главным объектом воздействия практики новометрии и социальной ответственности – нечто гораздо большее. Введите возвратное право – и почти мгновенно рассыплется как песок вся либеральная идея, вся безнаказанность обкрадывания себе подобных. Правда, одновременно снизится и непуганность ученых, их бесшабашность в придумывании невероятных новинок, очень полезных и очень вредных. - Надо думать.